Праздник удался

[Yasia2506]

Название: Праздник удался
Автор: Yasia
Бета: murka
Пейринг: Какаши/Ирука, Генма/Эбису
Рейтинг: PG-13
Жанр: повседневность, романс, юмор
Статус: Закончен
Дисклеймер: Герои принадлежат Кишимото Масаши.
Размещение: Только с разрешения автора.
Саммари: На собственном Дне Рождения Ируку чуть не убило влетевшим в окно сенбоном

- Ну, я и сказал ему, что наши отношения себя изжили, и самое время расстаться, - тяжело вздохнул Ирука, продолжая при этом ловко нарезать салат.
- А он что ответил? – заинтересованно протянул Эбису, заканчивая чистить рыбу.
- Да ничего он не ответил, - на сей раз Умино даже не вздохнул, а, скорее, всхлипнул. – Молча развернулся и выпрыгнул в окно.
Потянувшись к вбитому в стенку гвоздику, учитель сдёрнул с него кухонное полотенце и его краешком вытер набежавшие на глаза слёзы.
- Ну не плачь ты из-за этого дурака. Он этого не стоит. Сам ещё пожалеет, что такого парня упустил, - элитный наставник вскочил с места и протянул руки с намерением обнять и утешить лучшего друга. В последний момент вспомнив, что по самые локти запачкался рыбьими внутренностями, он успел остановиться.
- Я не плачу. Это из-за лука, - сквозь слёзы улыбнулся Ирука, а лучший друг сделал вид, что поверил ему, хотя резать лук учитель прекратил ещё пять минут назад.
Дочистив и помыв рыбу, Эбису предоставил хозяину квартиры решить, как её приготовить, а сам отправился в комнату сервировать стол. Уже через десять минут низенький столик был заставлен разнообразными лёгкими закусками, салатами и нарезкой. В духовке запекалось мясо, а на сковороде жарилась рыба.
- Ирука, а где у тебя чашечки для саке?! – крикнул из комнаты элитный учитель.
Не дождавшись ответа, он сам нашел всё, что нужно, в низенькой тумбочке возле окна. Протерев тарелки и чашки полотенцем, а затем расставив их на столе, он с удовольствием окинул взглядом получившуюся композицию. Внезапно со стороны кухни раздался звон бьющейся посуды. Заскочивший туда секунду спустя Эбису застал странную картину. Умино стоял на коленях около разбитой чашки синего цвета, а по его щекам текли крупные слёзы.
- Эй, ты чего? Не нужно так из-за чашки убиваться. Да я тебе десяток таких куплю, если нужно, - осторожно опустился на колени рядом с другом элитный наставник. Он притянул к своей груди несопротивляющегося чуунина и крепко обнял, успокаивающе поглаживая по спине. Спустя пару минут всхлипы стали гораздо реже, а ещё минуту спустя и вовсе стихли.
- Это была его любимая чашка, - тихо сказал Ирука, высвобождаясь из дружеских объятий и поднимаясь с колен. Он достал веник и совок и убрал остатки чашки с пола. - Ты думаешь, это всё? Знак, что больше у нас с ним уже ничего не будет?
Эбису просто не знал, что ответить. Он прекрасно был осведомлён о чувствах Умино и представлял, какую боль тот сейчас испытывает. Он в своё время тоже пережил нечто подобное, поэтому как никто знал, что слова утешения вряд ли помогут. Но попытаться всё-таки стоило.
- Ирука, пока ты жив, всё можно исправить. Всё зависит только от нас самих. Ты молодой, красивый, умный парень. У тебя сегодня День Рождения, в конце концов. Так что быстренько выбрасывай все глупые мысли из головы, возвращай на лицо улыбку и готовься встречать гостей.
- Эх, знал бы ты, как тяжело забыть парня, в которого влюблён по уши, и с которым встречаешься уже два года, - вздохнул Умино.
- Встречался, Ирука. И сам же его и бросил. Так что сегодня ты точно не должен вспоминать про свои прошлые отношения и портить настроение себе и окружающим, - решил попытаться по-другому воздействовать на друга Эбису. Обладающий чрезвычайной добротой и мягким характером, тот, иногда даже в ущерб себе, старался доставить радость окружающим.
- Ага, бросил, - снова всхлипнул Умино. – Я же тебе рассказывал, что сам видел, как он встретился с Генмой, обнял его и закружил в воздухе, а потом они вместе пошли в сторону квартиры Ширануи. Какаши выглядел таким счастливым в тот момент. Даже сквозь маску было видно, как он улыбается. В моём присутствии он никогда так не радовался. Я решил не ждать, пока он сделает первый шаг, и сам разорвал наши отношения.
Увлечённый собственными переживаниями, Ирука не заметил, как потемнело лицо друга после его сообщения. А даже если бы и заметил, то, скорее всего, посчитал бы это выражением негодования, направленным в адрес ветреного любовника, променявшего учителя на Генму.
- Давай сегодня как-нибудь обойдёмся без упоминания твоего бывшего, - хмуро буркнул Эбису. Его настроение, ещё недавно радужное, стремительно катилось вниз. – И, по-моему, пора уже мясо доставать, а то пережарится. Да и Котзумы должны уже прийти с минуты на минуту.
Словно в подтверждение его слов, в дверь громко застучали ногами. Не первый год зная своих коллег-штабистов, Ирука был уверен, что руки обоих заняты ящиками с саке. Каждый из членов неразлучной парочки свято верил, что лучшим подарком к любому празднику является алкоголь. Как патриоты своей страны, они не покупали воспеваемую на весь шинобий мир кактусовую водку, которую производила страна Ветра. Даже изысканные коньяки и бренди из тёплых стран их не прельщали.
Котзумы, которые пиво воспринимали только в виде аперитива, и то под настроение, навсегда отдали пальму первенства среди алкогольных напитков саке. Именно его они и дарили Ируке вот уже пять лет подряд, так что учитель не особо удивился, когда распахнул двери. Перед ним, бережно обнимая ящичек с двенадцатью керамическими бутылочками, стоял Изумо. За его спиной, с абсолютно идентичным ящичком в руках улыбался Котецу.
- Проходите, алкоголики, - широко распахнул дверь в квартиру Умино.
- А почему это сразу алкоголики? – вскинулся Изумо.
- Ага, вон позавчера твоего Какаши в баре видел, так он вообще лыка не вязал, - тут же подоспел на помощь другу Котецу. – И кстати, мы его по дороге сюда встретили. Он что, с нами отмечать не будет?
Лица Эбису и Ируки помрачнели, но Хагане этого не заметил, потому что в этот момент нагнулся снять сандалии.
- Или он считает ниже своего джонинского достоинства со штабистами пить? – закончил монолог Котецу и только тогда увидел кислое выражение на лице именинника. – Я снова что-то не то ляпнул?
- Да ничего серьёзного, не переживай, - попытался успокоить коллегу Умино. Создав видимость бурной деятельности, он попытался отобрать у Изумо ящичек с саке. Заметив, что Котзумы продолжают сверлить его пронизывающими взглядами, он вспыхнул до корней волос и потупился. – Бросил я его позавчера.
Ошарашенные напарники переглянулись. Оба выглядели весьма комично с раскрытыми ртами и в удивлении приподнятыми бровями. Оба знали, как сильно Ирука любил Копирующего, поэтому для них новость о расставании пары стала шоком. Эбису, за спиной именинника красноречиво изображающий пантомиму о том, что первый задавший ещё хоть один вопрос на эту тему схлопочет кунай в лоб, отбил у них желание разузнавать подробности произошедшего.
- Ой, а что у тебя так вкусно пахнет? – решил сменить тему Камизуки.
- И правда, жрать-то как хочется. А у тебя всегда вкусностей целый стол, - облизнулся Хагане.
- Проходите. Саке на тумбочку можете поставить. Садитесь, где вам удобнее. Я сейчас хлеб и мясо принесу, - спохватился хозяин квартиры и начал заботливо хлопотать вокруг гостей. – Эбису, а ты помоги мне принести рыбу, что-то я про неё совсем забыл.
Котзумы уселись рядышком с одной стороны стола, хотя места было вполне достаточно и для того, чтобы каждый из гостей мог сесть отдельно. Но не зря в народе эту парочку шиноби называли неразлучниками – они предпочитали везде быть рядом, даже в больших компаниях и на массовых гуляниях. Эбису принёс блюдо с рыбой, которое поставил поближе к себе – в отличие от большинства мужчин, которые любили мясо, он отдавал предпочтение рыбе и морепродуктам.
- Ну, всё, можно начинать, - Ирука поставил в центр стола глубокую тарелку с запечённой свининой, обильно истекающей жиром.
Вооружившись ножом, Котецу быстро порезал окорок на маленькие кусочки и разложил их на тарелки всем присутствующим. Самые вкусные и нежные он, как ни странно, положил вовсе не имениннику, а сидящему рядом Изумо. Камизуки тепло улыбнулся напарнику и нежно погладил его по бедру, наивно полагая, что этот жест останется незамеченным. Элитный учитель, который удостоился своего почётного звания вовсе не за красивые глаза, а за острый ум, тренированное тело и наблюдательность, только фыркнул, заметив, как рука Изумо скрылась под столом.
- Предлагаю выпить за Ируку! – Хагане дотянулся до ящичка, извлёк из него бутылку, разлил и всунул каждому присутствующему в руки по чашечке саке. – Ты сегодня отмечаешь такой замечательный праздник. Для шиноби каждый прожитый год - это признак его мастерства и умений. Так выпьем же за нашего дорогого Ируку и за то, чтобы он прожил ещё много лет и успел воспитать из своих учеников много достойных людей.
Засмущавшийся Умино маленькими глоточками выпил всю чашечку до дна и скривился. Любовь к алкогольным напиткам никогда не была ему присуща, но за такой тост стоило выпить. Закусив роллом с красной рыбой, он положил себе на тарелку немного салата из капусты. В это время неугомонный Котецу уже успел разлить по чашечкам вторую порцию саке.
Двухсотграммовые фаянсовые бутылочки были очень удобны – они замечательно делились на четверых. Не зря парни два года назад на День Учителя подарили Ируке именно пятидесятиграммовые чашечки, а не стандартные, на тридцать грамм. Особенно Котзумам нравилось, что при таком раскладе никто из собутыльников не имел возможности незаметно пропустить тост, не выпив – оставшееся в бутылочке саке указало бы на то, что кто-то за столом не пьёт наравне со всеми.
Правда, когда пьяные застолья устраивались у него дома, Умино умудрялся немного схитрить. Недаром он поставил большую кадку с фикусом всего в метре от праздничного стола. Но пока нужно было пить всё, что наливали, потому что до пятого тоста Котецу с Изумо были очень бдительны. А вот после седьмого Ирука обычно умудрялся выплёскивать содержимое чашечки в горшок из-под фикуса, после чего делал вид, что уже всё выпил.
- А теперь предлагаю выпить за твоих друзей, - оживился Камизуки, помня, что промежуток между первым и вторым тостом не должен затягиваться. – Пусть тебя окружают только те, кому ты можешь доверять, а самые лучшие из них будут твоими друзьями. Кампай!
После второго тоста шиноби активно заработали палочками. Котзумы наперебой нахваливали приготовленные учителем блюда, а он только грустно улыбался и периодически печально вздыхал. Минут пятнадцать спустя, когда прожорливые штабисты смели со стола почти половину деликатесов, наступило время третьего тоста.
Эбису грел и без того тёплую чашечку саке в руках, не зная, что сказать. В свете недавних событий пить за любовь казалось как-то не очень уместно. К тому же, джонин боялся, что слова о любви вызовут у Ируки воспоминания, которые тот старался выкинуть из головы, а сам чуунин ещё больше впадёт в депрессию. Не будь здесь Котзумов, за обе щеки наминающих и нахваливающих угощения, настроение за столом вообще было бы до неприличия тоскливым. И это в такой праздничный день, когда именинник должен веселиться и радоваться жизни больше, чем в любой другой.
- Предлагаю выпить за счастье, - наконец-то решился элитный наставник. – Пусть оно всегда сопутствует тебе, Ирука. Когда ты счастлив, твоя улыбка освещает всё вокруг, словно солнышко. Так пусть в твоей жизни будут только солнечные дни.
Все опустошили чашечки, а Котецу сразу же снова наполнил их до краёв. В следующие несколько часов было выпито ещё пять или шесть бутылочек саке. Пьяные в зюзю Котзумы несколько раз пытались затянуть какую-то пошлую песенку, но сбивались в середине и начинали всё заново. Умино же, несмотря на огромное количество выпитого, абсолютно не чувствовал опьянения, да и Эбису не выглядел таким уж пьяным.
Ещё полчаса спустя джонин в своей прямолинейной манере заявил штабистам, что пора заканчивать с празднованием и собираться домой. Покачиваясь и не падая только из-за того, что держались друг за друга, Котзумы направились на выход. Ирука начал наводить порядок в комнате.
- Я тебе помогу убрать со стола, - заявил Эбису. – Ты иди мой посуду, а я пока в холодильник всё, что осталось после этих троглодитов, положу.
Вдвоём они справились всего за десять минут. Вернувшись с кухни, Умино застал друга стоящим у окна и разглядывающим звёздное небо. Учитель преодолел разделяющее их расстояние и стал рядом, упираясь плечом в плечо Эбису. Ему всё ещё было грустно, несмотря на все попытки друзей развеселить его в течение вечера.
- Ну что ты снова киснешь? Хоть сегодня забудь про своего Хатаке. Лучше звёздами полюбуйся, что ли. Красиво ведь, - попытался растормошить друга элитный наставник.
Вместо ответа Ирука развернул Эбису лицом к себе и крепко обнял, выражая таким образом свою благодарность. Пару секунд спустя он отстранился от друга и собирался произнести несколько слов на прощание, перед тем, как элитный наставник отправится к себе домой. В этот момент с тихим свистом в открытое окно влетел сенбон и, пролетев в нескольких миллиметрах от лица Умино, воткнулся в стену комнаты за спинами друзей.
Несмотря на некоторую степень опьянения, навыки шиноби, отточенные годами, никуда не делись. Резко оттолкнув Ируку к стене, джонин выхватил кунай из сумки с оружием и замер возле окна. Ждать ему пришлось недолго – секунду спустя через оконный проём в комнату заскочил и сам хозяин сенбона.
- Ширануи, какого хрена ты творишь?! – взорвался обычно выдержанный Эбису, с удивлением глядя на взъерошенного сенбононосца. – Ты совсем больной, или перепил сверх меры? Какого биджу ты своими иголками в товарищей пуляешь?
- И где здесь товарищи? Я только двух предателей вижу, - накинулся на элитного наставника Генма.
Ошарашено глядя на медика, тот абсолютно ничего не понимал. Обменявшись быстрым взглядом с Ирукой, он сделал вывод, что друг понимает суть происходящего ещё меньше. В свете рассказа Умино про встречу Ширануи с Хатаке предателями нужно было называть парочку джонинов, морочивших голову учителю, а никак не их.
- А теперь давай помедленнее и подоходчивее. Что-то я плохо улавливаю суть твоих претензий, - сквозь зубы процедил Эбису.
- И что твоей элитной роже непонятно? Да вы всего минуту назад обжимались и ворковали, как влюблённые голубки, – не хуже змеи зашипел Генма. За этим последовал кивок в сторону растерянно замершего у стены Ируки. – Это на тебя он, выходит, Копирующего променял.
Последняя фраза поставила учителей в тупик. С каждым гневным словом из уст Ширануи они понимали всё меньше и меньше. Создавалось впечатление, что все они актёры театра абсурда, играющие свои роли, не понимая их смысла.
- Генма, я же просил тебя не вмешиваться, - раздавшийся со стороны подоконника усталый голос заставил всех троих участников ссоры нервно вздрогнуть. В пылу выяснения отношений ни один из них не заметил, когда Копирующий появился на подоконнике. Хатаке окинул всех присутствующих пронзительным взглядом. – Пошли отсюда. Не стоило устраивать здесь балаган.
- Ну, уж нет! – наконец-то пришел в себя Эбису. Его ноздри гневно раздувались, а глаза за стёклами очков наливались кровью. – Да объяснит нам кто-нибудь нормально, что за ахинею несёт этот недоразвитый, один цвет волос которого уже отображает ограниченность его умственного развития?!
- А ты мои волосы не трогай. Я натуральный блондин, между прочим. Это ты свои непонятно какого цвета патлы под хитаем прячешь, а мне стесняться нечего! – заорал в ответ Ширануи.
- Генма, не стоит переходить на личности. Пошли уже, - не повышая голоса, попросил Какаши.
- Я уже сказал, что никто никуда не пойдёт, пока нам по-человечески не объяснят, почему некоторым вдруг взбрело в голову, будто мы с Ирукой любовники, - заявил Эбису. В подтверждение своих слов он схватил сенбононосца за руку чуть выше локтя, чтобы тот не вздумал сбежать.
Ширануи лишь многозначительно приподнял бровь и перекатил сенбон, который уже успел вытащить из стены, из одного уголка рта в другой. Вырываться он почему-то не стал. Вместо этого Генма как-то странно посмотрел на элитного наставника и сжал губы в тонкую линию.
- А какие объяснения тебе нужны? – уже гораздо спокойнее поинтересовался он. – Два дня назад твой дружок без объяснения причин послал Какаши подальше, а сегодня вы весьма неплохо проводите время вместе. По-моему, всё и так понятно.
- Вот только не нужно валить с больной головы на здоровую. Можно подумать, это мы с Ирукой на прошлой неделе обжимались в переулке около «Ичираку», а потом отправились продолжить начатое на квартиру, - процедил сквозь зубы Эбису.
- Что? Ты совсем больной? Тебя во время последней миссии случайно никаким дзюцу не приложило? – взвился Ширануи. – Какие обжимания? Я по просьбе Хатаке привёз ему кое-что из страны Волн, вот он меня и обнял от радости. Знал бы, что ради этого предателя стараюсь, ни в жизни бы не согласился. Вот он как за любовь моему другу отплатил.
Красноречивый взгляд, брошенный Генмой в сторону Умино, выдавал всю гамму испытываемых им чувств. В нём в равных пропорциях смешались гнев, презрение и отвращение. Ирука, который всё то время, которое шиноби рядом с ним выясняли отношения, простоял, потупив глаза в пол и нервно сжимая руки в кулаки, внезапно оживился и поднял взгляд на сидящего на подоконнике Какаши.
- За любовь? – спросил он растерянно и тихо, но почему-то все присутствующие расслышали его слова. Устремив на Копирующего взгляд широко распахнутых глаз, он оторвался от стены и сделал шаг в сторону окна. – О какой любви может идти речь, если за два года я ни разу не слышал от тебя ни единого намёка о ней?
Сидящий на подоконнике джонин нервно вздрогнул, услышав горькие слова из уст любимого.
- Я уже начинал считать себя неполноценным, не понимал, что во мне не так. Бился, как муха в паутине. Старался стать лучше, чтобы быть достойным тебя. И только когда я нашел в себе силы разорвать эти путы, мне говорят, что я был любим? А говорит мне это твой друг, не ты, - на последних словах Ирука всхлипнул, не в силах больше сдерживать переполняющие его эмоции.
- Уходите. Все, - резко отворачиваясь к стене, прошептал он. – Пожалуйста.
Хатаке растерянно смотрел на поникшую спину учителя. Генма был не менее друга удивлён происходящим. Он уже не был так сильно настроен против Умино, как несколько минут назад. Эбису сориентировался в ситуации быстрее всех. Схватив за руку Ширануи, он потащил его в сторону окна, одновременно пытаясь одной рукой изобразить Копирующему, что он с ним сделает, если тот не помирится с Ирукой в ближайшее время.
Выскочив в окно, шиноби помчались по крышам, продолжая по пути переругиваться и обвинять друг друга во всех смертных грехах. И только в районе центральной площади Конохи, откуда их пути должны были разойтись в разные стороны, они остановились и ещё долго беседовали на повышенных тонах.

Услышав звук удаляющихся шагов, учитель прислонился лбом к стене и горько заплакал. Он уже не мог сдержать внутри всю ту горечь, которая всплыла на поверхность после разговора. Одна его половина вопила, что он полный идиот, и нужно быстро вернуть Хатаке, вымаливая его прощение. Но гордость нашептывала на ухо, что он поступил правильно, не позволив играть своими чувствами.
Внезапно крепкие руки опустились на плечи Ируки, а ещё мгновение спустя он оказался в объятиях, настолько нежных, словно обнимающий боялся причинить ему малейшее неудобство.
- Глупенький, зачем плачешь? Не знаю, что ты там себе надумал, но я впервые в жизни так сильно люблю. Ты же знаешь, что я не мастер толкать речи. Если хочешь, я буду говорить эти слова каждый день, каждый час, даже каждую минуту и каждую секунду, - шептал на ухо чуунину чуть хрипловатый голос.
Не веря своему счастью, Умино расслабился в объятиях любимого. Слёзы уже давно прекратили течь из глаз, а уголки губ слегка приподнимались вверх в робкой улыбке. Развернувшись лицом к любимому, шокированный собственной наглостью, Ирука решительно протянул руку вперёд и стянул с лица Какаши так раздражающую его маску. И впервые за все два года, что пара была вместе, учитель сам проявил инициативу, накрывая губы Хатаке своими.
***
- Поздравляю с годовщиной, - нежно прошептали ему на ухо, а потом осторожно лизнули мочку.
Пробуждение было настолько приятным, что Ирука едва не заурчал от удовольствия. И ведь действительно, их с Какаши отношения начались 27 мая, на следующий день после его дня рождения. Ему до сих пор было стыдно вспоминать, как Копирующий, явившись утром в провонявшую перегаром квартиру, предложил встречаться, а он, стараниями Котзумов страдая от ужасного похмелья, заявил, что ему хреново, и в данный момент он не готов дать ответ.
Хатаке был не тем человеком, которого мог удовлетворить подобный ответ. Распахнув настежь все окна в квартире для проветривания, он силком затолкал Ируку под ледяной душ и не выпускал оттуда, пока чуунин полностью не пришел в себя. Закутанного в тёплое полотенце и стучащего зубами от холода учителя транспортировали в кухню, где спустя несколько минут напоили горячим кофе.
Допив последний глоток ароматного напитка, парень поднял взгляд на сидящего напротив джонина и уже не смог его отвести. Онемевшими губами он прошептал слова согласия, а уже секунду спустя его усадили на колени Копирующего, нежно, но крепко обнимая за талию.
- Собирайся, и идём за твоим подарком, - выдохнул Хатаке в ухо любимому и ещё раз лизнул мочку его уха. – А я в душ. Иначе, боюсь, мы с тобой сегодня вообще никуда не сможем пойти.
Ирука недоумевающе уставился в спину своему парню. Лишь когда тот повернулся боком и учитель заметил, что Какаши достаточно сильно возбуждён, он понял, что его любовник имел в виду. Хихикнув в подушку, Умино всё-таки сполз с футона и направился в сторону шкафа с одеждой…
- Эй, а почему мы свернули сюда? Твоя квартира в другой стороне, - поинтересовался учитель, спеша за своим парнем по крышам Конохи.
- А мы не ко мне. Твой подарок так и остался у Генмы. Я попросил его пока оставить презент у себя, чтобы не было соблазна отдать его тебе раньше времени.
Пять минут спустя парочка запрыгнула на подоконник широко распахнутого окна в квартире Ширануи. Ирука не одобрял любовь своего парня входить в помещения подобным образом и раньше неоднократно упоминал об этом, но сегодня решил воздержаться от комментариев.
Собиравшийся громко возвестить о своём присутствии, Какаши замер, удивлённо уставившись в сторону расположившейся на кровати парочки. Спиной к окну лежал черноволосый парень, кого-то ему смутно напоминавший, а поверх него, крепко обнимая и сопя прямо в ухо незнакомцу, умостился Генма.
Сделав Ируке знак оставаться на месте, Копирующий изогнулся и сумел дотянуться до книжной полки, прибитой в метре от окна. Вытащив из-под скрывающих её старых газет бархатную коробочку синего цвета, он развернулся, схватил своего парня за руку и взбежал на крышу дома, помогая себе чакрой. Умино выглядел странно взволнованным, а на его щеках горел жаркий румянец.
- Ты чего? Стесняешься, что подсмотрел за парочкой любовников? – удивился Хатаке.
- Эбису и Генма, - растерянно пролепетал учитель. – Почему он мне никогда не говорил, что ему нравится твой друг?
- Так это был Эбису? – Копирующий был поражен не меньше Ируки.
Привыкшие к тому, что эти джонины не могли находиться в одной комнате больше пяти минут, чтобы не поцапаться, их друзья не могли до конца поверить в происходящее. Но оба были уверены, что раз эта парочка всё-таки сумела преодолеть свои разногласия настолько, чтобы проснуться утром в одной постели, у их дальнейших отношений есть все шансы сложиться удачно.
- Ладно, не будем отвлекаться на этих оболтусов, - решительно махнул рукой Какаши. – Ирука, поздравляю тебя с годовщиной ещё раз. На этот раз уже с подарком.
Открыв бархатную коробочку, учитель обнаружил в ней кулон из янтаря в виде дельфина. Счастливая улыбка расплылась на его губах. Шагнув к любимому, он крепко обнял его и поблагодарил нежным и тёплым поцелуем. Не желая оставаться в долгу, Хатаке ответил любимому, перехватывая инициативу и проникая языком в желанный рот. Яркое солнце, уже почти достигшее зенита, ласкало своими лучами увлечённо целующуюся на крыше дома парочку, но шиноби уже давно не обращали никакого внимания на старания небесного светила.