Название: Поэтический бум или гениальная идея Цунаде.
Автор: Yasia.
Бета: murka.
Персонажи: Какаши/Ирука, Саске/Наруто, Котецу/Изумо, Джирайя, Цунаде.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: Юмор с вкраплениями поэзии.
Статус: Закончен. Состоит из 4 глав.
Дисклеймер: мир и герои принадлежат Кишимото Масаши.
Размещение: только с разрешения автора.
Саммари: Вернувшись в Коноху после продолжительного отсутствия Джирайя узнаёт о новом указе, изданном пятой Хокаге.
стихоплётствуем
Глава 3.
Пока команды, усердно сопя и покусывая кончики кисточек, сочиняли стихотворения, за столом правительницы, куда переместилась судейская бригада, разгоралась ожесточённая борьба. Пару раз мирная, казалось бы, игра в преферанс, едва не пререросла в стадию битвы. Только железная воля помощницы Хокаге помогала сохранять среди игроков видимость мирного сосуществования и удерживала друзей от кровопролития.
Дважды сыгравший «семь треф» и один раз «восемь червей», Котецу уже почти был уверен в своей победе, когда Шизуне, удивившей обоих напарников, удалось сыграть «мизер». Вкупе с безупречными взятками при заявленных ею ранее «семи пиках» и «шести бубнах», она обгоняла по очкам и Котецу и тем более Изумо, в «пуле» которого были всего четыре балла, да и то оба раза он чудом брал свои шесть взяток при «обязаловке». К тому же при «распасах» ей удалось взять всего две взятки, в то время как напарнички прихватили по четыре, после чего в «горе» у каждого из них появилось по два балла.
До полуночи оставалось каких-то пять минут. И тут Котецу пришла почти безупречная масть для «мизера». Единственное, что немного смущало чуунина – это третья дама в бубне. Но, уверенный, что вкупе с восьмёркой и девяткой это не помеха, он решился сыграть. Вот только поговорка про риск и шампанское в данной ситуации совершенно не сработала.
Оказавшиеся в «прикупе» бубновые король и туз поставили крест на благоприятном исходе игры для шиноби. В итоге, благодаря гениальным тактическим ходам Шизуне, он потянул три взятки, что добавило джонину ещё тридцать очков в «гору» и горький вкус поражения, от которого хотелось заплакать.
- Ну что же, пришла пора загадывать желания, - радостно провозгласила помощница Хокаге, но в этот самый момент часы, висящие на стене, пробили полночь. – Ладно, по игре рассчитаемся позже, а теперь пришла пора приступать к судейским обязанностям.
- Мы готовы! – радостно воскликнул Джирайя, размахивая полностью исписанным свитком, с неоднократно перечёркнутыми во многих местах иероглифами.
- И мы тоже, - не отставая от отшельника, провозгласила Хокаге.
- Ну что же, тогда начнём. Думаю, будет правильно, если первыми своё произведение зачитают Цунаде и Ирука, - предложила Шизуне. Оба чуунина, опять же, зная её характер, беспрекословно подчинившись, кивнули головами.
- Ну что же, тогда, пожалуй, первой буду я, - выходя вперёд и разворачивая исписанный аккуратным, каллиграфическим почерком свиток, сказала правительница.
- Идёт саннин, качается, вздыхает на ходу
«Заряд саке кончается, сейчас я упаду».
Такие мысли кружатся в головушке хмельной
Поможем горемычному, дадим глоток-другой, - на столь оптимистичной ноте закончилось произведение первой команды. Мгновенно взоры всех присутствующих в комнате обратились в сторону Джирайи.
Судейская тройка нервно хихикала, переглядываясь между собой и прикрывая рты руками. А сам герой произведения, как ни в чём ни бывало, будто и не понял, в чей огород был брошен камень противника, с интересом уставился на Цунаде.
- Ну, и где он?
- Кто он?- непонимающе спросила та.
- Ну, обещанный глоток. А лучше парочка. Или, может, хочешь сказать, это я что-то неправильно понял, и не ты минуту назад обещала налить мне саке? Так ты нагло врала в стихотворной форме в присутствии такого количества свидетелей? – возмущённо наступая на правительницу, говорил Джирайя.
Женщина тяжко вздохнула. Не понаслышке знакомая с характером бывшего напарника, который терпеть не мог невыполненных обещаний, она прекрасно понимала, что налить старому хрычу всё-таки придётся. Дело оставалось за малым, а именно, нужно было вспомнить, в какой из нычек на данный момент спрятано наименьшее количество спиртного.
И дело было вовсе не в том, что Цунаде пожалела для саннина лишний глоток алкоголя. Просто присутствие в данный момент в комнате Шизуне автоматически ставило крест как на содержимом тайника, так и на возможности использовать его в дальнейшем. Решительно направившись к книжному шкафу, правительница извлекла из-за толстенного фолианта по анатомии уже початую бутылку саке.
Подойдя к столу, Хокаге щедро плеснула большую часть содержимого бутылки в стоящий на столе стакан. Отдав его довольно заулыбавшемуся Джирайе, она одним махом поднесла ко рту бутылку и вылила оставшееся в ней зелье себе в рот. Всё это Хокаге проделала столь быстро, что возмущённая до глубины души Шизуне не успела не то что перехватить руку правительницы, но даже изумлённо вскрикнуть.
Санин тоже не стал долго ждать и греть в руках стакан с алкоголем. Последовав примеру Цунаде и залпом выпив всё, что было налито, он занюхал всё это дело сиротливо стоящим в вазочке на столе цветком гладиолуса (почему-то ничего, даже отдалённо напоминающего закуску, в кабинете обнаружить не удалось), а затем громко чихнул. Видимо, посчитав после этого, что вполне готов к презентации их с Какаши произведения, он решительно посмотрел в сторону жюри.
- Можете начинать, Джирайя-сан, - сказала Шизуне, правильно истолковав значение взгляда саннина.
Тот ещё раз окинул взглядом всех присутствующих, взял из рук Копирующего свиток с текстом и ещё раз просмотрел его, словно впечатывая в память. После этого Джирайя начал тихо, с каждым словом постепенно наращивая громкость, декламировать стихотворение, при этом почему-то упорно глядя на Ируку.
- С младенческих лет, молодой человек,
Хокаге любила капусту.
Иначе б не стать ей хозяйкой вовек
Такого шикарного бюста! – громогласно завершил свою речь саннин. При этом его рука была направлена именно на воспеваемую в произведении часть тела правительницы.
Ирука начал медленно покрываться красными пятнами. Стараясь отвести взгляд от шикарных форм правительницы, он повернул голову в противоположную от того места, где она стояла, сторону. И, конечно же, карие глаза учителя сразу натолкнулись на хитрый прищур стоящего около окна Какаши. Сам не понимая чувств и желаний, которые вызывал в нём взгляд серого джонинского глаза, Ирука покраснел ещё больше и резко отвернулся. Раздавшийся за спиной сдавленный смешок заставил уши чуунина, до этого остававшиеся нежно-молочного цвета, мило заалеть.
Сама же Хокаге, немного отойдя от шока, вызванного столь прямолинейным стихотворением оппонентов, с такой силой вдыхала и выдыхала воздух, что её грудь, казалось, стала ещё большего размера.
- Это ты во всём виноват, старый козёл! – закричала она так громко, что стёкла в окнах задрожали, а многострадальный гладиолус в вазочке едва не завял, накрытый мощной звуковой волной.
- Постой, подруга. Ты это сейчас о чём? Что я такого сделал? – растерянно лепетал ошеломлённый саннин, глядя на беснующуюся Хокаге.
- Да я всю жизнь эту капусту терпеть не могла! – всё ещё не успокаивалась Цунаде, пронзая разъярённым взглядом нервничающего отшельника.
- Но как же… я же сам видел, что ты каждый день съедала порцию вареной брокколи. А Орочимару говорил мне, что на завтрак у тебя всегда был салат из капусты, - недоумевающее прошептал саннин себе под нос.
- Вот только воспоминаний про этого гада мне ещё и не хватало, - зло выплюнула Хокаге. Подойдя к Джирайе на расстояние метра, она пристально взглянула в распахнувшиеся от удивления глаза. – Кто ежедневно напоминал мне о моей маленькой груди. Что за лохматый белобрысый урод называл меня «безгрудой Цунаде»?
- Ха, никогда бы не подумал, что ты принимала мои слова всерьёз, - хмыкнул саннин, сообразив, что в своё время сумел-таки задеть какие-то струны в душе правительницы. Окинув женщину с ног до головы жадным взглядом, намеренно задержавшись на выступающем вперёд бюсте, он многозначительно хмыкнул и плотоядно облизнулся. – Ты хочешь сказать, что это не пошло тебе на пользу?
От неминуемой смерти жабьего отшельника спасло только чудо и отменная реакция. А вот стене, возле которой он стоял, сильно не повезло. Огромная сквозная дыра, диаметром около метра, зияла в том месте, где находился саннин какое-то мгновение назад. Тройка жюри и Какаши уже повисли на обеих руках правительницы, удерживая её от дальнейших попыток прикончить Джирайю. Только Ирука, ошарашено глядя на вырисовывающуюся перед его лицом картину, растерянно замер на месте.
- Да отпустите вы уже меня! – грозно рявкнула Хокаге. После чего добавила более спокойным голосом. – Физически я его убивать не буду.
- А как будешь? – раздался осторожный вопрос из дальнего угла комнаты. Руки Цунаде были отпущены, поэтому саннин всё же не рискнул приблизиться к ней на расстояние, достаточное для проведения атаки.
- А буду я тебя, дорогуша, добивать морально. Хотела оставить этот стишок напоследок, да видно придётся зачитать сейчас, - заявила Цунаде, с усмешкой глядя на заинтересовавшихся слушателей. Подойдя к столу и взяв с него свиток, она начала читать, стараясь интонациями изобразить диалог между героями.
- Раз геннин к отцу пришел, и спросила кроха:
«Почему мой сюрикен так заточен плохо?»
«Потому что ты, сынок, глупый, как полено -
Взял от мясорубки нож вместо сюрикена», - торжественно провозгласила последнюю фразу Цунаде, с ехидной усмешкой на губах глядя в сторону отшельника.
На саннина после прочтения стихотворения стало просто жалко смотреть. Сейчас он как раз напоминал не убелённого сединами опытного старца, а того самого маленького, глупого геннина, который так плохо разбирался в оружии. Очевидно, ноги не держали его, потому что Джирайя медленно сполз по стенке и остался сидеть на полу, глядя в пространство немигающим взглядом. В глазах блестели слёзы, а плотно сжатые губы побелели.
Цунаде, очевидно, сообразив, что перегнула палку, осторожно приблизилась к отшельнику и присела рядом, положив руку ему на плечо. Женщина впервые видела бывшего напарника в таком состоянии. Она не имела ни малейшего представления о том, как его успокоить. Но внезапно губы Джирайи зашевелились, так что Цунаде пришлось наклониться поближе к лицу отшельника, чтобы расслышать, о чём тот говорит.
- Да, я разочаровал своих родителей. Я был ужасным шиноби, - тяжело выдохнул он.
- Неправда. Ты был замечательным геннином, а раз уж получил звание саннина, значит, действительно многого достиг в жизни, - пыталась утешить расстроенного Джирайю Хокаге. Она до сих пор не могла понять, как этот грубый и непробиваемый с виду человек, оказался таким ранимым.
- Но откуда ты узнала об этом случае? – глухим голосом поинтересовался жабий отшельник. Сосредоточенно нахмурив лоб, он принялся вспоминать события сорокалетней давности. – Я же никому не рассказывал о том случае, кроме… Орочимару! Подонок! Это ведь он тебе рассказал? Чтоб он сдох, гад ползучий!
Столь резкое изменение в поведении саннина не прошло незаметно для всех присутствующих в комнате. Какаши, Ирука и члены жюри облегчённо вздохнули, в то время как правительница, отпрянувшая от резкого крика назад, едва не приземлилась на пятую точку. От столь конфузного инцидента Цунаде спасла всё та же грудь, упорно перевешивающая Хокаге вперёд.
- Да не ори ты как резанный. Он и так уже сдох давно. Ты что, забыл? Его же Саске на фарш пустил ещё два года назад, – изумлённо глядя на Джирайю, спросила правительница.
- Ха, это я-то забыл? Да мы же тогда с тобой на пару ящик саке оприходовали, поминки справляя. Как же такое забыть? – многозначительно подмигнул жабий отшельник, напрочь проигнорировав хмурый взгляд Шизуне, направленный в его сторону.
- Да, редкостным уродом был напарничек, а уж язык свой длинный за зубами держать и вовсе не умел. Трепал им направо и налево, - усмехнувшись, поддержала саннина Цунаде. Но дальнейшего развития сюжет с воспоминаниями об Орочимару не получил, потому что беседа была прервана наглым вмешательством со стороны раздраженной коноичи.
- У нас здесь соревнование или встреча выпускников академии? Сначала вы на пару выпиваете, а теперь ещё и ударились в воспоминания, а нам-то это зачем? Мы здесь не для того собрались! – возмущённо набросилась на отвлёкшуюся парочку помощница Хокаге.
Жабий отшельник и правительница понимающе переглянулись. Санин взглядом выразил, как он сочувствует Цунаде, а та в ответ многозначительно закатила глаза, как бы демонстрируя единомышленнику, какие измывательства ей приходится терпеть.
- Хорошо, продолжаем соревнование, - поднял руки в умиротворяющем жесте Джирайя. – Насколько я помню, сейчас наша очередь?
После того, как Изумо и Котецу подтвердили, что действительно, читать своё произведение должна команда «Джирайя-Какаши», саннин приглашающим жестом махнул Копирующему выйти вперёд.
- Раз уж мы решили активно просклонять мою фигуру во всех стихотворениях, даже вспомнив геннинское прошлое, то сейчас наш доблестный Хатаке зачитает последнее, в котором упоминается слово «саннин». И я очень сильно надеюсь, что больше не буду фигурировать ни в одном из ваших шедевров, - многозначительно посмотрел он в сторону Цунаде.
Женщина кивком подтвердила тот факт, что их команда не сочла нужным привязывать имя Джирайи к каждому из своих произведений. А тем временем Какаши, выйдя на середину кабинета, глубоким и слегка хрипловатым голосом продекламировал рифмованные строки.
- Ехал саннин через пролив -
Видит саннин в проливе налим.
Кинул саннин в пролив сюрикен,
Налим из пролива исчез насовсем, - негромкий голос джонина завершил повествование. В это время все, находившие в комнате, с раскрытыми ртами, внимали не столько даже содержанию, а, скорее, напевным интонациям, с которым стихотворение было озвучено.
- Никогда бы не подумала, что твой голос может быть таким проникновенным и чарующим, - неожиданно громко изложила вслух свои мысли Шизуне, вызвав тем самым бурю эмоций со стороны всех присутствующих. Джирайя многозначительно хмыкнул, Цунаде хитро захихикала, Изумо и Котецу непонимающе переглянулись, а Ирука снова покрылся красными пятнами.
- И это кто ещё здесь возмущался, что мы не по теме общаемся? Между прочим, мы здесь и не для того, чтобы парней кадрить, собрались, - напустив на лицо самое серьёзное выражение лица, которое только могла вообразить, погрозила пальцем своей помощнице Хокаге.
- Так, я не понял, и это вся ваша реакция? – удивился саннин, задумчиво ероша ёжик своих седых волос. Он растерянно переводил взгляд с одного лица на другое, но не смог понять по их выражениям, пришлось ли стихотворение по душе. – А как же обвинение в браконьерстве и незаконных отловах крупных партий «налима проливного»? Неужели не будет никаких нападок с вашей стороны?
- Да ну тебя. Я же знаю, что ты с детства рыбу терпеть не можешь. Ещё с того случая, когда рыбной косточкой в пять лет подавился, - усмехнулась Цунаде.
- Это правда. Вот колбаска – совсем другое дело. А рыба…бр-р-р-р, терпеть её не могу. Только про косточку-то ты откуда знаешь? Я про это даже Орочимару не рассказывал, – удивлённо глядя на Хокаге, спросил отшельник.
- Ха, больно нужно мне было такие подробности у змееглазого ублюдка выспрашивать. Или ты забыл, что я ниндзя-медик. Да я твою медицинскую карту наизусть цитировать могу, начиная с ветрянки в пять лет и заканчивая развороченной грудной клеткой после того случая, когда лис чуть не вырвался из Наруто, - усмехнулась правительница. Затем, хитро прищурившись, она решила поддразнить старого друга. – А вот в восемнадцатилетнем возрасте у тебя…
- Молчи, иначе все узнают, с кем ты целовалась на заднем дворе дедушкиного дома, когда тебе было пятнадцать! – закричал Джирайя, не дав Хокаге завершить предложение. Та мило покраснела.
- Ты уже тогда шпионил за мной, извратный маньяк!
На этот выпад саннин только широко улыбнулся и развёл руками, как бы подтверждая тот факт, что ничего хорошего от него ожидать и не нужно. Побушевав ещё немного, правительница успокоилась.
- Эх, ладно, чего уж старое вспоминать. Тем более, что конкурс продолжается, а наши судьи уже начинают нервничать, - повернулась она в сторону троицы, которая вовсе не собиралась рвать себе нервы. Забив на всё, что происходило в комнате, Шизуне, Изумо и Котецу играли в «переводного дурачка».
А вот Ируке и Какаши, не принимающим участия в игре, оставалось только сверлить друг-друга взглядами. Причём, что удивительно, чуунин даже прекратил отводить взгляд и краснеть, как только его глаза встречались с глазом Копирующего.
- Эй, картёжники, мы вам не мешаем? – склонился над троицей Джирайя, разглядывая карты Изумо.
В итоге через две минуты (не без помощи саннина), шиноби удалось-таки повесить парочку «погонов» на плечи Шизуне. Удовлетворённые, что хотя бы в этой игре смогли победить, Изумо и Котецу всем видом демонстрировали готовность слушать следующее стихотворение.
- Ладно, слушайте, только это будет не стишок, а песенка. И, Джирайя, ты уж извини, но здесь тоже будет про тебя. Но честное слово – это последнее произведение с твоим участием, - виновато улыбнулась Хокаге в сторону жабьего отшельника.
- Да ладно уж. Надеюсь, на это раз никакой гадости? – вопросительно изогнул бровь тот.
- Как ни странно, но действительно ничего криминального, - ещё шире расплылись в улыбке губы Цунаде. Пройдя на центр комнаты, она запела, задорно притопывая ножкой, обутой в чёрную сандалию.
- Было у Джирайи два крутых куная
Из железа и из стали – два крутых куная.
Сам Хокаге милый парню подарил их
Не какой-нибудь, а «Третий» парню подарил их, - эхом отдавался её звонкий голос в огромном кабинете.
- Браво, браво! – захлопали все присутствующие, которым пришлась по душе весёлая мелодия.
- Ну как, понравилось?
- Просто замечательно, - засмеялся Джирайя. – И, что самое главное, почти чистая правда. Эх, всё-таки любил меня наш учитель. Как-никак, я научил его отличной технике маскировки, которая, я просто уверен в этом, ему ещё не раз пригодилась, - предался воспоминаниям жабий отшельник.
- Что значит почти правда? – попыталась возмутиться Хокаге.
- А то и значит. Один из кунаев действительно был стальным, но вот второй никак нельзя назвать железным. Я даже не знаю, из какого сплава он был сделан, но железный поднос пробивал насквозь. Ты вспомни, это был единственный спор, который я выиграл у Орочимару, когда сделал это, - радостно улыбнулся саннин.
- Ой, точно. И как я могла забыть? Вы тогда ещё поспорили, что если проиграешь ты, то месяц будешь приносить ему жаб для анатомических исследований, а если он, то месяц будет крутить свои волосы на бигуди, - хихикнула Цунаде, вспоминая, насколько нелепо выглядел их бывший напарник с кудрявыми волосами.
- Ага, а вспомни миссию в стране Водопада, когда к нему подвалило четверо местных, принявших его за девушку, с приглашением «попить чаю», - уже не сдерживаясь, во всю мощь своих лёгких рассмеялся саннин.
- Ну да, помню. И то, как он отделал всех четверых, тоже, - поддержала веселье отшельника Хокаге.
- Снова вы за своё! Заканчивайте уже с воспоминаниями. Можно подумать, нам больше заняться нечем, как выслушивать ваши бредни? – уже который раз набросилась на обоих Шизуне.
- Ладно-ладно. Уже прекращаем, - замахал руками Джирайя.
- Ну, послушаю, чем вы ещё нас порадуете, - показывая, что всё её внимание целиком и полностью сосредоточено на соперниках, сказала Цунаде, в то время как саннин театрально поклонился и вышел вперёд.
- Стоит в Конохе дом огромный –
Сидит правитель в доме том.
И два чуунина ночью тёмной
Усердно охраняют дом, - пафосно произнёс Джирайя последние строчки и замер, ожидая реакции слушателей.
- Ну, ты даёшь. Уж чего-чего, а мелкого подхалимажа с твоей стороны я ну никак не ожидала. А так и мне, и Изумо с Котецу польстил, - заметила правительница.
- Да ну тебя. Ко всем-то ты придраться умеешь. Может это я про «Первого» писал вообще, откуда ты знаешь? – контратаковал отшельник.
- Ну-у-у-у-у, разве что про «Первого», - задумчиво протянула Хокаге, однако Джирайя успел заметить хитрые искорки, блеснувшие в её глазах.
- Ты что, просто издеваешься надо мной? – опешил он.
- Конечно, - улыбка на лице Цунаде стала столь ослепительной, что грозила затмить в глазах отшельника даже её бюст.
Мотнув головой, как бы отгоняя наваждение, саннин решил не продолжать пикировку. Он уже начинал задумываться над вопросом – а стоило ли вообще приходить во дворец Хокаге и устраивать это соревнование? Да, приказ про рифмование действительно был идиотским, но, в данный момент, глядя на развеселившуюся правительницу, ему вовсе не хотелось находиться с ней в противоборствующих лагерях.
Какаши, словно почувствовав сомнения отшельника, пристально глянул в его сторону. После этого взгляд серого глаза остановился на переминающемся в углу комнаты учителе.
- А вы, Ирука-сенсей, собираетесь порадовать нас сегодня своим исполнением? Или всё, что я сегодня услышу, озвучит исключительно Хокаге? – картинно заломив бровь и растягивая слова, обратился он к снова начинающему краснеть чуунину.
Крепко сжав зубы, для чего-то сняв с головы бандану и спрятав её в карман, учитель решительным шагом подошел к джонину. Остановившись на расстоянии около метра от Копирующего, он сделал глубокий вздох. После этого, всё ещё не отрывая глаз от Какаши, шиноби начал торжественно декламировать, словно чеканя каждое слово.
- Я достаю из широких штанин
Знак Листа без замен и подвоха.
Смотрите, завидуйте, я чуунин
Великой деревни Коноха! – почти прокричал он, размахивая перед носом у Хатаке банданой, извлечённой во время прочтения второй строчки стихотворения.
- Э-э-э-э-э, я впечатлён, - сумел-таки выдавить из себя малость опешивший таким поведением учителя Копирующий.
Ирука, растеряв весь боевой запал, опустил руку с банданой вниз и собирался снова вернуться в угол комнаты, когда его настигло продолжение речи джонина.
- Но сам процесс извлечения из штанин меня заинтриговал…
- Извольте объяснить, что вы имели в виду, - еле сумел выдавить из себя вновь покрывшийся красными пятнами учитель, сжав кулаки, скрипнув зубами и как-то недобро глядя на стоящего напротив него Какаши.
Автор: Yasia.
Бета: murka.
Персонажи: Какаши/Ирука, Саске/Наруто, Котецу/Изумо, Джирайя, Цунаде.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: Юмор с вкраплениями поэзии.
Статус: Закончен. Состоит из 4 глав.
Дисклеймер: мир и герои принадлежат Кишимото Масаши.
Размещение: только с разрешения автора.
Саммари: Вернувшись в Коноху после продолжительного отсутствия Джирайя узнаёт о новом указе, изданном пятой Хокаге.
стихоплётствуем
Глава 3.
Пока команды, усердно сопя и покусывая кончики кисточек, сочиняли стихотворения, за столом правительницы, куда переместилась судейская бригада, разгоралась ожесточённая борьба. Пару раз мирная, казалось бы, игра в преферанс, едва не пререросла в стадию битвы. Только железная воля помощницы Хокаге помогала сохранять среди игроков видимость мирного сосуществования и удерживала друзей от кровопролития.
Дважды сыгравший «семь треф» и один раз «восемь червей», Котецу уже почти был уверен в своей победе, когда Шизуне, удивившей обоих напарников, удалось сыграть «мизер». Вкупе с безупречными взятками при заявленных ею ранее «семи пиках» и «шести бубнах», она обгоняла по очкам и Котецу и тем более Изумо, в «пуле» которого были всего четыре балла, да и то оба раза он чудом брал свои шесть взяток при «обязаловке». К тому же при «распасах» ей удалось взять всего две взятки, в то время как напарнички прихватили по четыре, после чего в «горе» у каждого из них появилось по два балла.
До полуночи оставалось каких-то пять минут. И тут Котецу пришла почти безупречная масть для «мизера». Единственное, что немного смущало чуунина – это третья дама в бубне. Но, уверенный, что вкупе с восьмёркой и девяткой это не помеха, он решился сыграть. Вот только поговорка про риск и шампанское в данной ситуации совершенно не сработала.
Оказавшиеся в «прикупе» бубновые король и туз поставили крест на благоприятном исходе игры для шиноби. В итоге, благодаря гениальным тактическим ходам Шизуне, он потянул три взятки, что добавило джонину ещё тридцать очков в «гору» и горький вкус поражения, от которого хотелось заплакать.
- Ну что же, пришла пора загадывать желания, - радостно провозгласила помощница Хокаге, но в этот самый момент часы, висящие на стене, пробили полночь. – Ладно, по игре рассчитаемся позже, а теперь пришла пора приступать к судейским обязанностям.
- Мы готовы! – радостно воскликнул Джирайя, размахивая полностью исписанным свитком, с неоднократно перечёркнутыми во многих местах иероглифами.
- И мы тоже, - не отставая от отшельника, провозгласила Хокаге.
- Ну что же, тогда начнём. Думаю, будет правильно, если первыми своё произведение зачитают Цунаде и Ирука, - предложила Шизуне. Оба чуунина, опять же, зная её характер, беспрекословно подчинившись, кивнули головами.
- Ну что же, тогда, пожалуй, первой буду я, - выходя вперёд и разворачивая исписанный аккуратным, каллиграфическим почерком свиток, сказала правительница.
- Идёт саннин, качается, вздыхает на ходу
«Заряд саке кончается, сейчас я упаду».
Такие мысли кружатся в головушке хмельной
Поможем горемычному, дадим глоток-другой, - на столь оптимистичной ноте закончилось произведение первой команды. Мгновенно взоры всех присутствующих в комнате обратились в сторону Джирайи.
Судейская тройка нервно хихикала, переглядываясь между собой и прикрывая рты руками. А сам герой произведения, как ни в чём ни бывало, будто и не понял, в чей огород был брошен камень противника, с интересом уставился на Цунаде.
- Ну, и где он?
- Кто он?- непонимающе спросила та.
- Ну, обещанный глоток. А лучше парочка. Или, может, хочешь сказать, это я что-то неправильно понял, и не ты минуту назад обещала налить мне саке? Так ты нагло врала в стихотворной форме в присутствии такого количества свидетелей? – возмущённо наступая на правительницу, говорил Джирайя.
Женщина тяжко вздохнула. Не понаслышке знакомая с характером бывшего напарника, который терпеть не мог невыполненных обещаний, она прекрасно понимала, что налить старому хрычу всё-таки придётся. Дело оставалось за малым, а именно, нужно было вспомнить, в какой из нычек на данный момент спрятано наименьшее количество спиртного.
И дело было вовсе не в том, что Цунаде пожалела для саннина лишний глоток алкоголя. Просто присутствие в данный момент в комнате Шизуне автоматически ставило крест как на содержимом тайника, так и на возможности использовать его в дальнейшем. Решительно направившись к книжному шкафу, правительница извлекла из-за толстенного фолианта по анатомии уже початую бутылку саке.
Подойдя к столу, Хокаге щедро плеснула большую часть содержимого бутылки в стоящий на столе стакан. Отдав его довольно заулыбавшемуся Джирайе, она одним махом поднесла ко рту бутылку и вылила оставшееся в ней зелье себе в рот. Всё это Хокаге проделала столь быстро, что возмущённая до глубины души Шизуне не успела не то что перехватить руку правительницы, но даже изумлённо вскрикнуть.
Санин тоже не стал долго ждать и греть в руках стакан с алкоголем. Последовав примеру Цунаде и залпом выпив всё, что было налито, он занюхал всё это дело сиротливо стоящим в вазочке на столе цветком гладиолуса (почему-то ничего, даже отдалённо напоминающего закуску, в кабинете обнаружить не удалось), а затем громко чихнул. Видимо, посчитав после этого, что вполне готов к презентации их с Какаши произведения, он решительно посмотрел в сторону жюри.
- Можете начинать, Джирайя-сан, - сказала Шизуне, правильно истолковав значение взгляда саннина.
Тот ещё раз окинул взглядом всех присутствующих, взял из рук Копирующего свиток с текстом и ещё раз просмотрел его, словно впечатывая в память. После этого Джирайя начал тихо, с каждым словом постепенно наращивая громкость, декламировать стихотворение, при этом почему-то упорно глядя на Ируку.
- С младенческих лет, молодой человек,
Хокаге любила капусту.
Иначе б не стать ей хозяйкой вовек
Такого шикарного бюста! – громогласно завершил свою речь саннин. При этом его рука была направлена именно на воспеваемую в произведении часть тела правительницы.
Ирука начал медленно покрываться красными пятнами. Стараясь отвести взгляд от шикарных форм правительницы, он повернул голову в противоположную от того места, где она стояла, сторону. И, конечно же, карие глаза учителя сразу натолкнулись на хитрый прищур стоящего около окна Какаши. Сам не понимая чувств и желаний, которые вызывал в нём взгляд серого джонинского глаза, Ирука покраснел ещё больше и резко отвернулся. Раздавшийся за спиной сдавленный смешок заставил уши чуунина, до этого остававшиеся нежно-молочного цвета, мило заалеть.
Сама же Хокаге, немного отойдя от шока, вызванного столь прямолинейным стихотворением оппонентов, с такой силой вдыхала и выдыхала воздух, что её грудь, казалось, стала ещё большего размера.
- Это ты во всём виноват, старый козёл! – закричала она так громко, что стёкла в окнах задрожали, а многострадальный гладиолус в вазочке едва не завял, накрытый мощной звуковой волной.
- Постой, подруга. Ты это сейчас о чём? Что я такого сделал? – растерянно лепетал ошеломлённый саннин, глядя на беснующуюся Хокаге.
- Да я всю жизнь эту капусту терпеть не могла! – всё ещё не успокаивалась Цунаде, пронзая разъярённым взглядом нервничающего отшельника.
- Но как же… я же сам видел, что ты каждый день съедала порцию вареной брокколи. А Орочимару говорил мне, что на завтрак у тебя всегда был салат из капусты, - недоумевающее прошептал саннин себе под нос.
- Вот только воспоминаний про этого гада мне ещё и не хватало, - зло выплюнула Хокаге. Подойдя к Джирайе на расстояние метра, она пристально взглянула в распахнувшиеся от удивления глаза. – Кто ежедневно напоминал мне о моей маленькой груди. Что за лохматый белобрысый урод называл меня «безгрудой Цунаде»?
- Ха, никогда бы не подумал, что ты принимала мои слова всерьёз, - хмыкнул саннин, сообразив, что в своё время сумел-таки задеть какие-то струны в душе правительницы. Окинув женщину с ног до головы жадным взглядом, намеренно задержавшись на выступающем вперёд бюсте, он многозначительно хмыкнул и плотоядно облизнулся. – Ты хочешь сказать, что это не пошло тебе на пользу?
От неминуемой смерти жабьего отшельника спасло только чудо и отменная реакция. А вот стене, возле которой он стоял, сильно не повезло. Огромная сквозная дыра, диаметром около метра, зияла в том месте, где находился саннин какое-то мгновение назад. Тройка жюри и Какаши уже повисли на обеих руках правительницы, удерживая её от дальнейших попыток прикончить Джирайю. Только Ирука, ошарашено глядя на вырисовывающуюся перед его лицом картину, растерянно замер на месте.
- Да отпустите вы уже меня! – грозно рявкнула Хокаге. После чего добавила более спокойным голосом. – Физически я его убивать не буду.
- А как будешь? – раздался осторожный вопрос из дальнего угла комнаты. Руки Цунаде были отпущены, поэтому саннин всё же не рискнул приблизиться к ней на расстояние, достаточное для проведения атаки.
- А буду я тебя, дорогуша, добивать морально. Хотела оставить этот стишок напоследок, да видно придётся зачитать сейчас, - заявила Цунаде, с усмешкой глядя на заинтересовавшихся слушателей. Подойдя к столу и взяв с него свиток, она начала читать, стараясь интонациями изобразить диалог между героями.
- Раз геннин к отцу пришел, и спросила кроха:
«Почему мой сюрикен так заточен плохо?»
«Потому что ты, сынок, глупый, как полено -
Взял от мясорубки нож вместо сюрикена», - торжественно провозгласила последнюю фразу Цунаде, с ехидной усмешкой на губах глядя в сторону отшельника.
На саннина после прочтения стихотворения стало просто жалко смотреть. Сейчас он как раз напоминал не убелённого сединами опытного старца, а того самого маленького, глупого геннина, который так плохо разбирался в оружии. Очевидно, ноги не держали его, потому что Джирайя медленно сполз по стенке и остался сидеть на полу, глядя в пространство немигающим взглядом. В глазах блестели слёзы, а плотно сжатые губы побелели.
Цунаде, очевидно, сообразив, что перегнула палку, осторожно приблизилась к отшельнику и присела рядом, положив руку ему на плечо. Женщина впервые видела бывшего напарника в таком состоянии. Она не имела ни малейшего представления о том, как его успокоить. Но внезапно губы Джирайи зашевелились, так что Цунаде пришлось наклониться поближе к лицу отшельника, чтобы расслышать, о чём тот говорит.
- Да, я разочаровал своих родителей. Я был ужасным шиноби, - тяжело выдохнул он.
- Неправда. Ты был замечательным геннином, а раз уж получил звание саннина, значит, действительно многого достиг в жизни, - пыталась утешить расстроенного Джирайю Хокаге. Она до сих пор не могла понять, как этот грубый и непробиваемый с виду человек, оказался таким ранимым.
- Но откуда ты узнала об этом случае? – глухим голосом поинтересовался жабий отшельник. Сосредоточенно нахмурив лоб, он принялся вспоминать события сорокалетней давности. – Я же никому не рассказывал о том случае, кроме… Орочимару! Подонок! Это ведь он тебе рассказал? Чтоб он сдох, гад ползучий!
Столь резкое изменение в поведении саннина не прошло незаметно для всех присутствующих в комнате. Какаши, Ирука и члены жюри облегчённо вздохнули, в то время как правительница, отпрянувшая от резкого крика назад, едва не приземлилась на пятую точку. От столь конфузного инцидента Цунаде спасла всё та же грудь, упорно перевешивающая Хокаге вперёд.
- Да не ори ты как резанный. Он и так уже сдох давно. Ты что, забыл? Его же Саске на фарш пустил ещё два года назад, – изумлённо глядя на Джирайю, спросила правительница.
- Ха, это я-то забыл? Да мы же тогда с тобой на пару ящик саке оприходовали, поминки справляя. Как же такое забыть? – многозначительно подмигнул жабий отшельник, напрочь проигнорировав хмурый взгляд Шизуне, направленный в его сторону.
- Да, редкостным уродом был напарничек, а уж язык свой длинный за зубами держать и вовсе не умел. Трепал им направо и налево, - усмехнувшись, поддержала саннина Цунаде. Но дальнейшего развития сюжет с воспоминаниями об Орочимару не получил, потому что беседа была прервана наглым вмешательством со стороны раздраженной коноичи.
- У нас здесь соревнование или встреча выпускников академии? Сначала вы на пару выпиваете, а теперь ещё и ударились в воспоминания, а нам-то это зачем? Мы здесь не для того собрались! – возмущённо набросилась на отвлёкшуюся парочку помощница Хокаге.
Жабий отшельник и правительница понимающе переглянулись. Санин взглядом выразил, как он сочувствует Цунаде, а та в ответ многозначительно закатила глаза, как бы демонстрируя единомышленнику, какие измывательства ей приходится терпеть.
- Хорошо, продолжаем соревнование, - поднял руки в умиротворяющем жесте Джирайя. – Насколько я помню, сейчас наша очередь?
После того, как Изумо и Котецу подтвердили, что действительно, читать своё произведение должна команда «Джирайя-Какаши», саннин приглашающим жестом махнул Копирующему выйти вперёд.
- Раз уж мы решили активно просклонять мою фигуру во всех стихотворениях, даже вспомнив геннинское прошлое, то сейчас наш доблестный Хатаке зачитает последнее, в котором упоминается слово «саннин». И я очень сильно надеюсь, что больше не буду фигурировать ни в одном из ваших шедевров, - многозначительно посмотрел он в сторону Цунаде.
Женщина кивком подтвердила тот факт, что их команда не сочла нужным привязывать имя Джирайи к каждому из своих произведений. А тем временем Какаши, выйдя на середину кабинета, глубоким и слегка хрипловатым голосом продекламировал рифмованные строки.
- Ехал саннин через пролив -
Видит саннин в проливе налим.
Кинул саннин в пролив сюрикен,
Налим из пролива исчез насовсем, - негромкий голос джонина завершил повествование. В это время все, находившие в комнате, с раскрытыми ртами, внимали не столько даже содержанию, а, скорее, напевным интонациям, с которым стихотворение было озвучено.
- Никогда бы не подумала, что твой голос может быть таким проникновенным и чарующим, - неожиданно громко изложила вслух свои мысли Шизуне, вызвав тем самым бурю эмоций со стороны всех присутствующих. Джирайя многозначительно хмыкнул, Цунаде хитро захихикала, Изумо и Котецу непонимающе переглянулись, а Ирука снова покрылся красными пятнами.
- И это кто ещё здесь возмущался, что мы не по теме общаемся? Между прочим, мы здесь и не для того, чтобы парней кадрить, собрались, - напустив на лицо самое серьёзное выражение лица, которое только могла вообразить, погрозила пальцем своей помощнице Хокаге.
- Так, я не понял, и это вся ваша реакция? – удивился саннин, задумчиво ероша ёжик своих седых волос. Он растерянно переводил взгляд с одного лица на другое, но не смог понять по их выражениям, пришлось ли стихотворение по душе. – А как же обвинение в браконьерстве и незаконных отловах крупных партий «налима проливного»? Неужели не будет никаких нападок с вашей стороны?
- Да ну тебя. Я же знаю, что ты с детства рыбу терпеть не можешь. Ещё с того случая, когда рыбной косточкой в пять лет подавился, - усмехнулась Цунаде.
- Это правда. Вот колбаска – совсем другое дело. А рыба…бр-р-р-р, терпеть её не могу. Только про косточку-то ты откуда знаешь? Я про это даже Орочимару не рассказывал, – удивлённо глядя на Хокаге, спросил отшельник.
- Ха, больно нужно мне было такие подробности у змееглазого ублюдка выспрашивать. Или ты забыл, что я ниндзя-медик. Да я твою медицинскую карту наизусть цитировать могу, начиная с ветрянки в пять лет и заканчивая развороченной грудной клеткой после того случая, когда лис чуть не вырвался из Наруто, - усмехнулась правительница. Затем, хитро прищурившись, она решила поддразнить старого друга. – А вот в восемнадцатилетнем возрасте у тебя…
- Молчи, иначе все узнают, с кем ты целовалась на заднем дворе дедушкиного дома, когда тебе было пятнадцать! – закричал Джирайя, не дав Хокаге завершить предложение. Та мило покраснела.
- Ты уже тогда шпионил за мной, извратный маньяк!
На этот выпад саннин только широко улыбнулся и развёл руками, как бы подтверждая тот факт, что ничего хорошего от него ожидать и не нужно. Побушевав ещё немного, правительница успокоилась.
- Эх, ладно, чего уж старое вспоминать. Тем более, что конкурс продолжается, а наши судьи уже начинают нервничать, - повернулась она в сторону троицы, которая вовсе не собиралась рвать себе нервы. Забив на всё, что происходило в комнате, Шизуне, Изумо и Котецу играли в «переводного дурачка».
А вот Ируке и Какаши, не принимающим участия в игре, оставалось только сверлить друг-друга взглядами. Причём, что удивительно, чуунин даже прекратил отводить взгляд и краснеть, как только его глаза встречались с глазом Копирующего.
- Эй, картёжники, мы вам не мешаем? – склонился над троицей Джирайя, разглядывая карты Изумо.
В итоге через две минуты (не без помощи саннина), шиноби удалось-таки повесить парочку «погонов» на плечи Шизуне. Удовлетворённые, что хотя бы в этой игре смогли победить, Изумо и Котецу всем видом демонстрировали готовность слушать следующее стихотворение.
- Ладно, слушайте, только это будет не стишок, а песенка. И, Джирайя, ты уж извини, но здесь тоже будет про тебя. Но честное слово – это последнее произведение с твоим участием, - виновато улыбнулась Хокаге в сторону жабьего отшельника.
- Да ладно уж. Надеюсь, на это раз никакой гадости? – вопросительно изогнул бровь тот.
- Как ни странно, но действительно ничего криминального, - ещё шире расплылись в улыбке губы Цунаде. Пройдя на центр комнаты, она запела, задорно притопывая ножкой, обутой в чёрную сандалию.
- Было у Джирайи два крутых куная
Из железа и из стали – два крутых куная.
Сам Хокаге милый парню подарил их
Не какой-нибудь, а «Третий» парню подарил их, - эхом отдавался её звонкий голос в огромном кабинете.
- Браво, браво! – захлопали все присутствующие, которым пришлась по душе весёлая мелодия.
- Ну как, понравилось?
- Просто замечательно, - засмеялся Джирайя. – И, что самое главное, почти чистая правда. Эх, всё-таки любил меня наш учитель. Как-никак, я научил его отличной технике маскировки, которая, я просто уверен в этом, ему ещё не раз пригодилась, - предался воспоминаниям жабий отшельник.
- Что значит почти правда? – попыталась возмутиться Хокаге.
- А то и значит. Один из кунаев действительно был стальным, но вот второй никак нельзя назвать железным. Я даже не знаю, из какого сплава он был сделан, но железный поднос пробивал насквозь. Ты вспомни, это был единственный спор, который я выиграл у Орочимару, когда сделал это, - радостно улыбнулся саннин.
- Ой, точно. И как я могла забыть? Вы тогда ещё поспорили, что если проиграешь ты, то месяц будешь приносить ему жаб для анатомических исследований, а если он, то месяц будет крутить свои волосы на бигуди, - хихикнула Цунаде, вспоминая, насколько нелепо выглядел их бывший напарник с кудрявыми волосами.
- Ага, а вспомни миссию в стране Водопада, когда к нему подвалило четверо местных, принявших его за девушку, с приглашением «попить чаю», - уже не сдерживаясь, во всю мощь своих лёгких рассмеялся саннин.
- Ну да, помню. И то, как он отделал всех четверых, тоже, - поддержала веселье отшельника Хокаге.
- Снова вы за своё! Заканчивайте уже с воспоминаниями. Можно подумать, нам больше заняться нечем, как выслушивать ваши бредни? – уже который раз набросилась на обоих Шизуне.
- Ладно-ладно. Уже прекращаем, - замахал руками Джирайя.
- Ну, послушаю, чем вы ещё нас порадуете, - показывая, что всё её внимание целиком и полностью сосредоточено на соперниках, сказала Цунаде, в то время как саннин театрально поклонился и вышел вперёд.
- Стоит в Конохе дом огромный –
Сидит правитель в доме том.
И два чуунина ночью тёмной
Усердно охраняют дом, - пафосно произнёс Джирайя последние строчки и замер, ожидая реакции слушателей.
- Ну, ты даёшь. Уж чего-чего, а мелкого подхалимажа с твоей стороны я ну никак не ожидала. А так и мне, и Изумо с Котецу польстил, - заметила правительница.
- Да ну тебя. Ко всем-то ты придраться умеешь. Может это я про «Первого» писал вообще, откуда ты знаешь? – контратаковал отшельник.
- Ну-у-у-у-у, разве что про «Первого», - задумчиво протянула Хокаге, однако Джирайя успел заметить хитрые искорки, блеснувшие в её глазах.
- Ты что, просто издеваешься надо мной? – опешил он.
- Конечно, - улыбка на лице Цунаде стала столь ослепительной, что грозила затмить в глазах отшельника даже её бюст.
Мотнув головой, как бы отгоняя наваждение, саннин решил не продолжать пикировку. Он уже начинал задумываться над вопросом – а стоило ли вообще приходить во дворец Хокаге и устраивать это соревнование? Да, приказ про рифмование действительно был идиотским, но, в данный момент, глядя на развеселившуюся правительницу, ему вовсе не хотелось находиться с ней в противоборствующих лагерях.
Какаши, словно почувствовав сомнения отшельника, пристально глянул в его сторону. После этого взгляд серого глаза остановился на переминающемся в углу комнаты учителе.
- А вы, Ирука-сенсей, собираетесь порадовать нас сегодня своим исполнением? Или всё, что я сегодня услышу, озвучит исключительно Хокаге? – картинно заломив бровь и растягивая слова, обратился он к снова начинающему краснеть чуунину.
Крепко сжав зубы, для чего-то сняв с головы бандану и спрятав её в карман, учитель решительным шагом подошел к джонину. Остановившись на расстоянии около метра от Копирующего, он сделал глубокий вздох. После этого, всё ещё не отрывая глаз от Какаши, шиноби начал торжественно декламировать, словно чеканя каждое слово.
- Я достаю из широких штанин
Знак Листа без замен и подвоха.
Смотрите, завидуйте, я чуунин
Великой деревни Коноха! – почти прокричал он, размахивая перед носом у Хатаке банданой, извлечённой во время прочтения второй строчки стихотворения.
- Э-э-э-э-э, я впечатлён, - сумел-таки выдавить из себя малость опешивший таким поведением учителя Копирующий.
Ирука, растеряв весь боевой запал, опустил руку с банданой вниз и собирался снова вернуться в угол комнаты, когда его настигло продолжение речи джонина.
- Но сам процесс извлечения из штанин меня заинтриговал…
- Извольте объяснить, что вы имели в виду, - еле сумел выдавить из себя вновь покрывшийся красными пятнами учитель, сжав кулаки, скрипнув зубами и как-то недобро глядя на стоящего напротив него Какаши.
@темы: Джирайя, Ирука, Котецу, Изумо, Какаши, стихи, юмор, фанфики, Цунаде, Наруто, Саске, Шизуне
-
-
31.05.2011 в 21:08-
-
01.06.2011 в 12:37*представила Орочимару с кудрями*
вроде дзенинов нигде не заметила
-
-
01.06.2011 в 19:52Даже сама не знаю, что меня дёрнуло ещё раз перечитать.
А в пятницу выложу последнюю главу пораньше - я только проснусь к обеду в первый день отпуска, по Московскому времени всё тот же обед какраз закончится, а у тебя часов пять вечера будет, если я не ошиблась в часовых поясах.
-
-
02.06.2011 в 06:27-
-
02.06.2011 в 08:04-
-
02.06.2011 в 08:52-
-
02.06.2011 в 19:38-
-
02.06.2011 в 22:52Rinylik, у всех бухгалтеров феноменальная память. Это аксиома.
-
-
03.06.2011 в 02:41